Притчи

Персидская притча

Три бабочки, подлетев к горящей свече, принялись рассуждать о природе огня. Одна, подлетев к пламени, вернулась и сказала:

— Огонь светит.

Другая подлетела поближе и опалила крыло. Прилетев обратно, она сказала:

— Он жжётся!

Третья, подлетев совсем близко, исчезла в огне и не вернулась. Она узнала то, что хотела узнать, но уже не смогла поведать об этом оставшимся.



Получивший знание лишается возможности говорить о нём, поэтому знающий молчит, а говорящий не знает.

Армянская притча

Умер один крестьянин. Когда стали искать людей, которые помогли бы похоронить его, вызвались три добровольца. По пути на кладбище они, заметив сторожа, стоявшего у ближайшего сада, обратились к нему:

— Братец, помоги нам отнести на кладбище покойника.

— Не могу, — ответил сторож, — я занят, у меня много дел.

Лежащий в гробу человек приподнял голову и сказал:

— И у меня много незавершённых дел, но пришла смерть. Я оставил свои дела и ухожу из этого мира. Помоги отнести меня на кладбище, чтобы и другие после твоей смерти помогли похоронить тебя.

Всё в твоих руках

Давным-давно в старинном городе жил Мастер, окружённый учениками. Самый способный из них однажды задумался: «А есть ли вопрос, на который наш Мастер не смог бы дать ответа?» Он пошёл на цветущий луг, поймал самую красивую бабочку и спрятал её между ладонями. Бабочка цеплялась лапками за его руки, и ученику было щекотно. Улыбаясь, он подошёл к Мастеру и спросил:

— Скажите, какая бабочка у меня в руках: живая или мёртвая?

Он крепко держал бабочку в сомкнутых ладонях и был готов в любое мгновение сжать их ради своей истины.

Не глядя на руки ученика, Мастер ответил:

— Всё в твоих руках.

Всё проходит


Ехал купец и увидел работающего раба, он его напоил, поговорил с ним, посочувствовал ему, но раб сказал: «Всё проходит, пройдёт и это».

Через пару лет купец снова был в тех землях, и увидел его уже визирем. Тот его узнал, пригласил к себе, поговорили, как он добился этого, купец восхитился таким переменам. Бывший раб осыпал купца драгоценностями и сказал то же самое.

Ещё через пару лет купец вместе с другими пошёл одаривать падишаха за то, что хорошо поторговали, и в нём он узнал своего старого друга. При встрече тот сказал то же самое.

В следующий раз купец пошёл поклониться на его могилу, а на ней было выбито: «Всё проходит». «Ну, это уже не пройдёт», — горько подумал купец.

Затем уже глубоким стариком купец снова был там и пошёл на кладбище, но не нашёл его. Как оказалось, его смыло рекой не так давно. И тогда купец сказал: «Да, действительно всё проходит».

Бедно, но не плохо


Чжуан-цзы, одетый в залатанный полотняный халат, обутый в сандалии, подвязанные верёвками, проходил мимо правителя царства Вэй.

— Как плохо вам живётся, уважаемый! — воскликнул царь.

— Я живу бедно, но не плохо, — ответил Чжуан-цзы. — Иметь Путь и его силу и не претворять их в жизнь — вот что значит жить плохо. Одеваться в залатанный халат и носить дырявые сандалии — это значит жить бедно, но не плохо. Это называется «родиться в недобрый час». Не приходилось ли вам видеть, ваше величество, как лазает по деревьям большая обезьяна? Она без труда влезает на кедр или камфарное дерево, проворно прыгает с ветки на ветку так, что лучник не успевает и прицелиться в неё. Попав же в заросли мелкого и колючего кустарника, она ступает боком, неуклюже и озирается по сторонам, то и дело оступаясь и теряя равновесие. И не в том дело, что ей приходится прилагать больше усилий или мускулы её ослабели. Просто она попала в неподходящую для неё обстановку и не имеет возможности показать, на что она способна. Так и человек: стоит ему оказаться в обществе дурного государя и чиновников-плутов, то даже если он хочет жить по-доброму, сможет ли он добиться желаемого?

Без желаний


Хуэй Ши спросил Чжуан-цзы:

— Может ли человек совсем ничего не чувствовать, не испытывать никаких желаний?

— Может, — ответил Чжуан-цзы.

— Но можно ли тогда назвать его человеком? — спросил Хуэй Ши.

— Ты не понимаешь, что такое чувства, — ответил Чжуан-цзы. — Я говорю о человеке, который не вредит своему телу, потакая страстям. Он принимает жизнь как есть и позволяет ей протекать своим чередом.

— Но если он не улучшает того, что дано жизнью, как он может проявить себя в этом мире?

— Дао сделало его таким, каков он есть, Небо дало ему тело, а сам он, не потакая страстям, не причиняет вреда своему телу. Вот и всё! А ты привязываешь свой дух к внешним вещам, не имеющим к тебе отношения, а внутри истощаешь жизненную силу Ци. Прислонись к дереву и пой! Облокотись о столик и спи! Небо дало тебе тело и наполнило его жизнью, а ты утомляешь своё тело в бесконечных ненужных спорах и беседах.

Блюдо из собаки


Однажды к Мудрой Свинье пришёл за советом бедняк.

— Недавно у меня умер отец и оставил в наследство трёх собак. Охранять мне нечего, поэтому я решил их съесть, но не знаю, как лучше распорядиться наследством, какую из собак зарезать первой и какие блюда из них приготовить? — спросил у Свиньи крестьянин.

Свинье стало жаль собак, и она сказала бедняку:

— Твоё наследство может кормить умного всю его жизнь, а глупому не хватит и на неделю. Приводи ко мне собак, и ровно через месяц я научу тебя, как извлекать из них пользу и обращать её в пропитание.

Ровно через месяц крестьянин пришёл к свинье и увидел неподалёку от свинарника новый дом, во дворе которого на мягких подушках лежали сытые и расчёсанные собаки, как раз те, которые и достались ему в наследство.

— Вот твой дом и твои собаки, — сказала Свинья крестьянину. — В доме хватит пищи для всех вас на долгое время, а в шкатулках из нефрита есть деньги на всякую всячину. Завтра с утра к тебе начнут приходить люди за исцелением. Лекарства ты найдёшь в плетёных коробочках, но каждый день ты должен пополнять их запасы. А теперь слушай и запоминай.

Тут Свинья поведала крестьянину, как и против каких болезней использовать шерсть, кал и кровь чёрной, жёлтой и белой собак, но не рассказала, как применять их жёлчь и мясо, чтобы не лишать бедняка источника благополучия, а собак — жизни.

Поистине полезно бывает знать о сути и предназначении вещей.

Болезнь или мудрость


Дядя Дракона сказал Вэнь-Чжи:

— Тебе доступно тонкое искусство. Я болен. Можешь ли меня вылечить?

— Повинуюсь приказу, — ответил Вэнь-Чжи. — Но сначала расскажи о признаках твоей болезни.

— Хвалу в своей общине не считаю славой, хулу в царстве не считаю позором; приобретая, не радуюсь, теряя, не печалюсь. Смотрю на жизнь, как и на смерть; смотрю на богатство, как и на бедность; смотрю на человека, как и на свинью; смотрю на себя, как и на другого; живу в своём доме, будто на постоялом дворе; наблюдаю за своей общиной, будто за царствами Жун и Мань. Меня не прельстить чином и наградой, не испугать наказанием и выкупом, не изменить ни процветанием, ни упадком, ни выгодой, ни убытком, не поколебать ни печалью, ни радостью. Из-за этой тьмы болезней не могу служить государю, общаться с родными, с друзьями, распоряжаться женой и сыновьями, повелевать слугами и рабами. Что это за болезнь? Какое средство может от неё излечить?

Вэнь-Чжи велел больному встать спиной к свету и стал его рассматривать.

— Ах! — воскликнул он. — Я вижу твоё сердце. Его место, целый цунь, пусто, почти как у мудреца! В твоём сердце открыты шесть отверстий, седьмое же закупорено. Возможно, поэтому ты и считаешь мудрость болезнью? Но этого моим ничтожным искусством не излечить!

Болезнь царя


Гуань Чжун правил колесницей, когда царь Хуань-гун охотился на болоте и увидел духа. Царь дотронулся до руки Гуань Чжуна и спросил:

— Видел ли ты что-нибудь, отец Чжун?

— Я, ваш слуга, ничего не видел, — ответил Гуань Чжун.

Вернувшись, царь лишился сознания, заболел и несколько дней не выходил.

Среди циских мужей был Чжуан-цзы, Обвинитель Гордыни, который сказал:

— Как мог дух повредить царю? Царь сам себе повредил! Ведь от гнева эфир рассеивается и не возвращается, поэтому его и не хватает. Если, поднявшись, эфир не спускается, человек становится вспыльчивым; если, опустившись, не поднимается, человек становится забывчивым; если, не поднимаясь и не опускаясь, остаётся в середине, в сердце, человек заболевает.

— Но существуют ли тогда духи? — спросил царь.

— Существуют, — ответил Чжуан-цзы. — У озера есть Соломенный Башмак, у очага — Высокая Причёска, в куче сора во дворе обитает Гром, в низине на северо-востоке на берегу реки прыгает Лягушка, в низине на северо-западе обитает Домовой; в реке есть Водяной; на холмах — Разноцветная Собака, в горах — Одноногий, в степях — Двуглавый Змей, на болотах — Извивающийся Змей.

— Разреши узнать, как выглядит Извивающийся Змей? — задал вопрос царь.

— Извивающийся Змей, — ответил Чжуан-цзы, — толщиной со ступицу, а длиной с оглоблю, одет в фиолетовое платье и пурпурную шапку. По природе он злой. Как заслышит грохот колесницы, встаёт стоймя, охватив голову. Тот, кто его увидит, станет царём царей.

— Вот его-то я, единственный, и увидел, — сказал царь и захохотал.

Тут он оправил на себе одежду и шапку и уселся рядом с Чжуан-цзы. День ещё не кончился, а болезнь незаметно прошла.

Большая птица


Зайдя за ограду, Чжуан-цзы бродил по заброшенному кладбищу, когда с юга прилетела странная птица: крылья — три-четыре локтя размахом, глаза с вершок. Пролетая, она задела лоб Чжуан-цзы и села в каштановой роще.

— Что за птица! — удивился Чжуан-цзы. — Крылья большие, а не улетает, глаза огромные, а не видит.

Подобрав полы, он поспешил за ней, держа наготове самострел. Но тут заметил, как цикада, наслаждаясь тенью, забыла о самой себе; как кузнечик-богомол, незаметно подобравшись, на неё набросился и, глядя на добычу, забыл о самом себе; как затем схватила их обоих странная птица и, глядя на добычу, забыла о своём истинном самосохранении.

— Ах! — воскликнул опечаленный Чжуан-цзы. — Различные виды навлекают друг на друга беду; вещи, конечно, друг друга губят.

Он бросил самострел, повернулся и пошёл прочь, но тут за ним погнался лесник и стал его бранить.

Вернувшись, Чжуан-цзы три луны не выходил из дома.

— Почему вы, учитель, так долго не выходили? — спросил ученик Лань Це.

— Сохраняя телесную форму, я забыл о самом себе, — ответил Чжуан-цзы. — Так долго наблюдал за мутной лужей, что заблудился в чистом источнике. А ведь я слышал от своего учителя: «Пойдёшь к тому пошлому и последуешь за тем пошлым». Ныне я бродил по заброшенному кладбищу и забыл о самом себе. Странная птица задела мой лоб и летала по каштановой роще, забыв об истинном. Лесник же в каштановой роще принял меня за браконьера. Вот почему я и не выходил из дому.

Божественная воля


У ходжи спросили:

— Что ты скажешь о совершенстве божественной воли?

— С тех пор как я себя помню, — сказал ходжа, — случается постоянно то, что говорит Господь Бог. А если бы сила была не в руках Господа, когда-нибудь да исполнилось бы и то, что я говорю.

Великое создается по частям


Однажды ученик Мудрейшего из клана Спокойных попросил Учителя открыть ему очередную истину Учитель выслушал его просьбу и велел каждый день в течение трех лет приносить из долины определенное число камней и складывать их в русло пересохшего ручья. Прошло время, и талые воды, скопившись у плотины, построенной учеником из камней, образовали озеро дивной красоты.

— И какую же истину извлек ты из моего урока? — спросил, любуясь озером, Мудрейший у своего ученика.

— Великое создается по частям, о Учитель, — ответил тот.

Притчи про Насредина

Благодарность за побои

Однажды Мулла Насреддин положил на большое блюдо три сливы и понёс в подарок завоевателю Тимуру. Дорогой сливы стали перекатываться на подносе с одной стороны на другую, и как ни говорил Мулла: «Лежите смирно, не двигайтесь, а то я вас съем!» — ничего не действовало: сливы всё подпрыгивали и перекатывались. Мулла, рассерженный, съел одну за другой две сливы и представил Тимуру всего одну сливу. Тимур очень был обрадован и пожаловал ему много денег.

Через несколько дней Мулла набрал корзину свёклы и опять понёс государю. Дорогой попался ему человек, и, узнав, что Мулла несёт Тимуру свёклу, сказал:

— Отнеси ему инжир, он ещё больше обрадуется.

Мулла раздобыл немного хорошего инжиру и поднёс Тимуру. По приказу государя приближённые и слуги стали бросать в Муллу инжиром. И по мере того как инжир попадал ему в голову, Мулла то и дело причитал:

— Благословение Господу, хвала тебе, милостивому, всещедрому! Теперь я понял смысл благодетельного совета!

Тимур услышал это и спросил:

— Мулла, что ты всё возносишь благодарения?

Насреддин ответил:

— Государь, я сперва нёс тебе свёклу, но по дороге один человек отговорил меня от этого. Если бы я принёс свёклу, что со мною было бы! Я лишился бы глаз и головы, и ничего от меня бы не осталось.


Борода


В течение месяца поста Рамадан Мулла обычно после общей молитвы читал прихожанам проповедь. Взволнованно он говорил об общности верующих и об обязанности мусульманина. В течение этого месяца один человек каждый день сидел на этих собраниях верующих и плакал. Плакал в течение всей проповеди. Мулла думал про себя: «Наверняка моя речь трогает до глубины души этого человека. Он проливает слёзы умиления». Это повторялось изо дня в день, и Мулле уже не терпелось узнать больше. После проповеди он подошёл к человеку и сказал:

— Аллах да благословит тебя! Я вижу, как ты сидишь здесь день за днём, как ты слушаешь мои слова и плачешь. На других верующих мои слова не производят такого глубокого впечатления. Скажи, мой друг, что тебя так волнует?

Верующий ответил:

— Я прихожу сюда почитать Аллаха. Но плачу, слушая тебя, по другой причине.

Мулла был растроган этими словами и сказал верующему:

— Аллах даст тебе силы и упование. Чем я могу тебе помочь?

Человек ответил с дрожью в голосе:

— Я вырастил козлёнка и очень привязался к нему. Его внезапная смерть повергла меня в тоску и печаль. Каждый раз, когда ты, благородный господин, говоришь, я вспоминаю своего козла, ведь у него была такая же красивая борода, как и у тебя.

Бывает хуже


В одном собрании заспорили, что на свете для человека хуже всего. Кто говорил — болезни, кто говорил — смерть, кто говорил — бедность… Много всякого было сказано. Спросили у Насреддина:

— А ты, Молла, что думаешь?

— Плохо, когда не сбывается то, чего хочешь, — ответил Насреддин. — Но куда хуже, когда сбывается то, чего не хочешь, — подумав, добавил он.

В лавке


Как-то раз Мулла зашёл в лавку. Хозяин подошёл, чтобы обслужить его. Насреддин сказал:

— Прежде всего — главное. Видел ли ты, как я зашёл в твою лавку?

— Конечно.

— А видел ли ты меня когда-нибудь раньше?

— Никогда в жизни.

— Так откуда ты знаешь, что это я?



В поисках совершенства


Однажды на базаре Мулла Насреддин столкнулся со старым другом. Тот как раз собирался жениться. Друг спросил Муллу, помышлял ли тот о женитьбе. Насреддин ответил, что много лет назад он решил жениться и стал искать совершенную женщину.

Вначале он отправился в Дамаск, где нашёл исключительно красивую женщину, но вскоре обнаружил, что ей не хватает духовности. Затем он пошёл в Исфахан, где встретился с женщиной высокой духовности и редкой красоты, но, к сожалению, отношения у них не сложились.

— И наконец, в Каире я нашёл её, — сказал Мулла. — Это была идеальная женщина: духовная, изящная, прекрасная, обаятельная. Одним словом, совершенство.

— Ты женился на ней? — спросил друг.

— Нет, — ответил Мулла. — К сожалению, она искала совершенного мужчину.

В рубашке мог быть я


Ветер уронил на землю висевшую на дереве рубашку ходжи. Ходжа сказал:

— Нужно нам будет принести благодарственную жертву.

Жена спросила у него о причине, и ходжа объяснил:

— А если бы, не дай бог, в рубашке был я?


В тени облака


Насреддин копал в степи ямы. Прохожий спросил его:

— Что ты тут делаешь?

— Да зарыл в этой степи деньги, — отвечал Насреддин, — но, как ни бьюсь, не могу найти.

— А ты не оставил каких-нибудь примет? — спросил прохожий.

— А как же! — ответил Насреддин. — Когда я зарывал деньги, в том месте была тень от облака, но теперь ни облака нет, ни тени.


Важная мысль


Однажды мулла попросил жену приготовить много халвы и дал ей всё необходимое для этого, а потом съел почти всю халву.

Посреди ночи мулла разбудил жену.

— Мне пришла в голову важная мысль.

— Какая?

— Принеси мне остаток халвы, и я скажу тебе.

Жена принесла халву и повторила свой вопрос, но Насреддин первым делом расправился с халвой, а потом сказал:

— Мне пришло в голову, что никогда не надо идти спать прежде, чем не съешь всю халву, которая была приготовлена за день.

Вверх дном


На одном собрании зашла речь о падении нравов.

— Если так пойдёт и дальше, мир перевернётся вверх дном! — воскликнул один из присутствующих.

Не успел он закончить, как Насреддин заметил:

— Как знать, а может быть, дно окажется лучше верха!

Взаимосвязь вещей


Мулла Насреддин оказался единственным грамотным человеком в своём селении, поэтому все жители деревни просили писать за них письма.

Однажды к нему пришёл сосед с аналогичной просьбой. Насреддин отказался, заметив, что у него болит нога.

— Но какое отношение к этому имеет твоя нога? Разве не рукой ты пишешь письма? — удивился сосед.

— Неужели тебе не понятно? — возразил Насреддин. — Написанные мною письма могу читать только я. Поэтому мне приходится ходить по адресатам в дальние деревни, чтобы читать ваши послания. Я-то напишу, но кто же прочтёт? Нога моя сильно болит, и пока я не смогу ходить, ничего писать не стану.



Владелец всех пивных


Однажды Мулла Насреддин, будучи уже пьяным, пришёл в одну городскую пивнушку. Владелец сказал ему:

— Уходи, ты уже пьян, я тебе ничего не дам.

Но Мулла настаивал, и хозяин выкинул его. Он долго искал другую пивную. Наконец, он пришёл в ту же самую, но вошёл через другую дверь. Несколько подозрительно посмотрел на хозяина, потому что тот показался ему знакомым, и попросил выпить.

Хозяин сказал:

— Я тебе сегодня уже сказал, что ничего тебе не дам. Убирайся отсюда!

И опять выбросил его вон. Мулла долго искал пивную, но в городе была только одна. И вот опять, уже через третью дверь, он вошёл, увидел знакомого хозяина и сказал:

— Что же это такое? Ты что, являешься владельцем всех пивных этого города?

Внимательный слушатель


— Мулла, — обратился правитель к Насреддину, приглашённому на приём, — как ты посмел заснуть, когда я начал рассказывать такую чудесную историю?

— Я не спал, о повелитель, я слышал каждое слово!

— Врёшь, негодяй! Ведь я приказал своим людям тихонько отнести тебя в соседний зал, а затем вновь занести на место, когда закончится история.

— Если я спал, как же я мог слышать всё, что вы рассказали?

И тут Мулла начал подробно пересказывать историю, рассказанную правителем. Тот был настолько удивлён, что пожаловал Насреддину халат со своих плеч.

— Мулла, как тебе это удалось? — спросил его приятель.

— Ну, честно говоря, по лицу и голосу правителя я сразу понял, что он собирается рассказывать эту старую скучную длинную повесть. Тут я и решил полчасика вздремнуть.


Возвращение


Жена Моллы Насреддина была больна, и её прооперировали. Несколько дней назад она вернулась из больницы. Кто-то из соседей спросил у Насреддина:

— Ну, как твоя жена? Она уже вернулась из больницы?

— Нет, она всё ещё говорит о ней.



Вор в доме Муллы


Однажды в дом к Мулле забрался вор. Жена с беспокойством сказала:

— Эфенди, у нас вор.

На что Мулла беззаботно ответил:

— Тс-с-с! Ты молчи. Может быть, он найдёт что-нибудь подходящее, а отнять у него уже будет легко.


Время и результат


Однажды в чайхане какой-то пожилой человек начал навязчиво давать всевозможные советы Насреддину.

— Почему я должен поступать так, как ты мне говоришь? — спросил Насреддин.

— Потому что я тебя старше! — вскричал человек, оглаживая бороду.

Тогда Насреддин заметил:

— Насыщает не время, проведённое в чайхане, а количество съеденного плова!


Всё зависит от погоды


Незнакомец зашёл в магазин Муллы Насреддина за товаром и увидел на стене надпись: «Этот магазин будет закрыт двадцать восьмого августа по причине погоды». Поскольку было только пятнадцатое августа, человек спросил Муллу, как он может знать за столько дней, какая будет погода.

— Ну, — сказал Насреддин, — если будет небольшой дождь, я пойду на рыбалку. Если сильный дождь — я останусь дома и буду работать своими инструментами.

— Но откуда вы знаете, что будет дождь? — спросил человек.

— Не имеет значения, будет дождь или нет, — ответил Насреддин. — Если будет солнце, я пойду на рыбалку или буду работать своими инструментами; так или иначе всё зависит от погоды.

Встречают по одёжке


Как-то жена стала упрекать муллу за его бедность.

— Если ты религиозный человек, — говорила она, — ты должен попросить денег в молитве. Раз религия — твоё занятие, ты, как и все, должен получать за это деньги.

— Хорошо, я так и сделаю, — сказал Насреддин.

Он вышел в сад и изо всех сил закричал:

— О Господь! Все эти годы я служил тебе безо всякого вознаграждения. Теперь моя жена говорит, что мне следует заплатить. Могу ли я получить сразу сто золотых за службу?

В этот момент скряга, живший рядом с Насреддином, находился на крыше своего дома, пересчитывая свои сокровища. Желая посмеяться над Насреддином, он кинул ему сверху кошелёк, в котором было ровно сто золотых динаров.

— Спасибо, — сказал Насреддин и поспешил в дом. Там он показал деньги жене, на которую их вид произвёл большое впечатление.

— Прости меня, — сказала она, — я никогда по-настоящему не верила, что ты святой, но теперь я в этом убедилась.

В течение последующих дней сосед наблюдал, как в доме муллы появлялись роскошные вещи, и его начало одолевать беспокойство. Наконец, он решил поговорить с самим Насреддином.

— Знай, друг, что я святой. Чего ты хочешь? — сказал Насреддин.

— Я хочу вернуть назад свои деньги, это я кинул тебе кошелёк, а не Бог.

— Ты мог быть только исполнителем, но о золоте я просил Бога, а не тебя.

Скряга вышел из себя:

— Сейчас пойдём к судье, а там разберёмся, что к чему.

Насреддин согласился. Когда они вышли на улицу, он сказал скупцу:

— Я одет в лохмотья, и если судья увидит меня в таком виде, внешняя разница между нами может склонить его на твою сторону.

— Хорошо, — проворчал скупец, — надевай мой халат, а я надену твой.

Через несколько шагов Насреддин сказал:

— Ты едешь верхом, а я иду. Если мы так и придём в суд, судья подумает, что дело надо решать в твою пользу.

— Я и так знаю, кто выиграет дело, независимо от внешнего вида. Садись на моего коня!

Насреддин сел в седло, а сосед пошёл сзади.

Когда подошла их очередь, скряга всё рассказал судье.

— А что ты можешь сказать об этом? — спросил судья.

— Ваша честь, этот человек скуп, а кроме того, он постоянно страдает от галлюцинаций. Он просто вообразил, что дал мне деньги именно он. В действительности же они были ниспосланы свыше, а ему только померещилось, что дал их он.

— А как ты можешь это доказать?

— Нет ничего проще. Его сумасшествие проявляется в том, что он считает, что всё принадлежит ему, когда на самом деле всё не так. Вот, например, спросите его, кому принадлежит этот халат, — Насреддин замолчал, указывая на свой новый халат.

— Это мой халат, — закричал скряга.

— А теперь спросите его, на чьём коне я приехал сюда в суд, — продолжал Насреддин.

— Ты приехал на моём коне, — завопил истец.

— Вопрос исчерпан, — сказал судья.

Где же кошка?


Купил ходжа утром три оки мяса и, занеся домой, пошёл по своим делам. А жена позвала приятельниц и устроила им великолепное угощенье. Когда вернулся ходжа, ему она подала плов из булгура — на воде.

Ходжа сказал:

— Если у тебя не было, положим, времени, чтобы приготовить мясное блюдо, неужели ты не могла бросить в булгур несколько жирных кусков для придания вкуса?

На это жена ответила:

— Хотела, да тут вышла история. Когда я была занята, выскочила откуда-то твоя любимая полосатая кошка и всё мясо съела. Я пришла, смотрю — она облизывается.

Ходжа побежал и принёс весы. Он вытащил из-под мангала кошку и взвесил её; вышло ровно три оки. Тогда он сказал жене:

— Ах, ты, бесстыжая! Если это — кошка, куда же делось мясо? А если мясо, — где кошка?


Голубые бусы


Было у ходжи две жены. Каждой из них дал он голубые бусы и наказал отнюдь не показывать их другой.

— Это — знак моей любви, — сказал ходжа.

Но однажды обе они набросились на ходжу и закричали:

— Кого из нас ты больше любишь, к кому тебя больше тянет?

Ходжа отвечал:

— У кого голубые бусы, ту я больше и люблю.

Женщины успокоились, и каждая, думая в душе: «Меня он больше любит», — считала себя выше подруги.


Два светопреставления


У Ходжи спросили:

— Когда наступит светопреставление?

— Которое светопреставление? — уточнил Ходжа.

— А сколько бывает светопреставлений? — удивился спрашивающий.

— Если умрёт моя жена, — сказал Ходжа, — это — малое светопреставление, а я умру — это большое светопреставление.


Дом моей мечты


У Муллы Насреддина был красивый дом, но вскоре он ему наскучил, как наскучивает любому его дом. Красив он или нет — уже не имело значения; живя каждый день в одном и том же доме, он заскучал. Дом тот был красив, с большим садом, несколько акров зелёного луга, плавательный бассейн… Но ему стало скучно, поэтому он вызвал агента по торговле недвижимостью и заявил тому:

— Я хочу продать его. Я сыт по горло, этот дом стал для меня адом.

На следующий день в утренних газетах появилось объявление. Агент расписал всё очень красиво. Мулла Насреддин перечитывал его снова и снова, и, в конце концов, так в него поверил, что позвонил этому агенту:

— Всё отменяется, я передумал его продавать. Ваше объявление убедило меня, я теперь понял, что всю свою жизнь я искал именно такой дом, искал этот самый дом.


Друзья и враги


— Молла, — спросили Насреддина, — почему друзья так легко становятся недругами? А вот врагов в друзей превратить гораздо труднее.

— Такова природа вещей, — отвечал Насреддин. — Подумайте сами, что легче: построить дом или разрушить его? Слепить кувшин или разбить? Заработать деньги или растратить?

— А трудно ли вернуть порушенную дружбу?

Молла взял глиняный кувшин и бросил на пол. Кувшин разлетелся на крупные и мелкие черепки.

— А теперь склей его, — просто сказал Молла.

Думай о хорошем


Насреддин вёз своего друга в тележке на большой скорости. Его друг, заметив указатель, воскликнул:

— Мулла! Мы едем не в ту сторону!

— Почему ты всегда думаешь о плохом? Посмотри, например, на какой скорости мы мчимся! — был ответ.


Его превосходительство


По ряду обстоятельств Насреддин оказался однажды в зале для аудиенций правителя Персии. Шахиншах был окружён своей корыстной знатью, управителями провинций, придворными и всякого рода прихлебателями. Каждый старался протолкнуться вперёд, чтобы его назначили главой посольства, которое вскоре отправлялось в Индию.

Правитель уже начал терять терпение, он оглядывал сверху всю эту назойливую толпу, взывал про себя к небу, чтобы к нему пришла помощь свыше в разрешении этой проблемы: кого же выбрать. Взгляд его упал на Муллу Насреддина.

— Вот кто будет послом, — провозгласил он. — А теперь оставьте меня в покое.

Насреддину выдали богатую одежду, огромный сундук с рубинами, бриллиантами, изумрудами, вручили бесценные произведения искусства: всё это было даром Шахиншаха Великому Моголу. Однако придворные не могли это так оставить. Объединившись ради такого дела, они решили сделать всё, чтобы погубить Насреддина. Сначала они ворвались в жилище Насреддина и похитили драгоценности, которые поделили между собой, а вместо них положили в сундук земли, чтобы восполнить вес драгоценностей. Затем они пришли к Насреддину, полные решимости разрушить миссию посольства, вовлечь его в неприятности и в процессе всего этого дискредитировать также и его главу.

— Поздравляем тебя, о великий Насреддин, — сказали они. — То, что повелел Фонтан Мудрости, Павлин Мира, должно быть сутью всей мудрости. Поэтому мы приветствуем тебя. Но мы могли бы дать тебе несколько советов, так как нам не раз приходилось выполнять дипломатические миссии.

— Я был бы благодарен, если бы вы сказали мне их, — ответил Насреддин.

— Хорошо, — сказал главарь интриганов. — Первое, что от тебя требуется, это быть смиренным, для того чтобы показать, как ты скромен. Ты, следовательно, не должен и виду показывать, что ты важная персона. Когда достигнешь Индии, посети как можно больше мечетей и делай для себя денежные сборы. Второе: ты должен соблюдать придворный этикет страны, в которую ты направлен. Это значит, что ты должен называть Великого Могола «Полной Луной».

— Но ведь это титул правителя Персии?

— Только не в Индии.

Итак, Насреддин отправился в путь. Правитель Персии сказал ему на прощание:

— Будь осторожен, Насреддин. Придерживайся этикета, ибо Могол — могущественный правитель, и мы должны произвести на него впечатление и в то же время ничем не оскорбить его.

— Я хорошо подготовлен, Ваше Величество, — сказал Насреддин.

Как только он ступил на территорию Индии, тотчас вошёл в мечеть и поднялся на кафедру.

— О люди! — закричал он. — Смотрите на меня как на представителя Тени Аллаха на земле, который является осью земли! Вытаскивайте денежки, потому что я сделаю сбор.

Так он повторял в каждой мечети, какую только мог найти на пути из Белуджистана в величественный Дели. Он собрал большое количество денег. Его советчики сказали ему:

— Делай с ними всё, что хочешь. Ибо это результат интуитивного роста и дара, а раз так, то их использование создаст своё собственное требование.

— Всё, чего они хотели добиться, — это чтобы Мулла выставил себя в нелепом виде, собирая деньги таким бесстыжим образом.

— Святые должны жить только плодами своей святости, — взывал Насреддин, переходя из мечети в мечеть. — Я не придаю никакого значения деньгам и не ожидаю от них ничего. Для вас деньги — это то, что следует копить, после того, как вы их нашли. Вы можете обменять их на материальные вещи. Для меня же они представляют часть механизма. Я — представитель интуитивного роста, вознаграждённый и оплаченный.

Итак, как все мы знаем, добро часто проистекает из явного зла, и наоборот. Те, кто думали, что Насреддин набивает свои собственные карманы, не давали денег. По какой-то причине их дела шли не блестяще. Те же, кого считали доверчивыми и легковерными, и кто давал ему деньги, необыкновенным образом обогащались. Но вернёмся к нашему рассказу.

Сидя на величественном троне в Дели, Правитель слушал отчёты, которые придворные ежедневно приносили ему о продвижении персидского посла. Сначала он никак не мог в них разобраться. Тогда он собрал совет.

— Уважаемые, — сказал он, — этот Насреддин, должно быть, действительно святой, или же его направляет Божественная сила. Слыхали вы когда-либо о ком-нибудь ещё, кто бы придерживался принципа, что человек не должен стремиться к деньгам без благовидной причины, чтобы его мотивы не были неправильно истолкованы?

— Да не уменьшится никогда твоя тень, о Бесконечное Протяжение Мудрости, — ответили сановники. — Мы согласны с тобой. Раз в Персии есть такие люди, то мы должны быть настороже, ибо их моральная власть над нашим материалистическим мировоззрением очевидна.

Затем из Персии прибыл гонец с секретным письмом, в котором шпионы Могола докладывали следующее: «Мулла Насреддин — человек, не занимающий никакого положения в Персии. Он был избран послом совершенно наобум. Мы не можем понять, почему Шахиншах не был более разборчив».

Могол созвал совет:

— Несравненные птицы рая! — сказал он им. — Вот какая мысль проявила себя во мне. Персидский правитель наобум выбрал человека, который должен представлять всю нацию. Это может означать следующее: он так уверен в качествах своего народа, что для него любой человек достаточно хорош для того, чтобы выполнять деликатную задачу посла к величественному двору Дели. Это указывает на степень достигнутого совершенства, на изумительную безошибочность интуитивной силы, которая развита среди них. Мы должны пересмотреть наши желания вторгнуться в Персию, ибо такой народ легко поглотит наши армии. Их общество организовано совсем на другой основе, чем наше.

— Ты прав, Величайший Хранитель Границ! — закричали индийские вельможи.

Наконец Насреддин прибыл в Дели. Он ехал верхом на своём старом осле в окружении эскорта, нагружённого мешками с деньгами, которые он собрал в мечетях. Сундук с драгоценностями возвышался на слоне, так велики были его размеры и вес.

У ворот Дели Насреддина встретил церемониймейстер. Правитель со своими вельможами ожидал его в зале для приёма послов. Зал был устроен так, что вход в него был низким. Вследствие этого послы всегда должны были слезать с коней и входить в зал на своих ногах, производя впечатление просителя. Только равный мог появиться в присутствии Правителя верхом. Ни один посол никогда не прибывал верхом на осле, и поэтому не было никого и ничего, что могло бы остановить Насреддина, быстрой рысью проехавшего через дверь прямо к Высочайшему Возвышению.

Великий Могол и его придворная знать обменялись при этом взглядами, полными значения.

Насреддин весело слез с осла, обратившись к Правителю, назвал его Полной Луной и велел принести сундук с драгоценностями. Когда его открыли и обнаружили землю, все на мгновение оцепенели. «Лучше я не буду ничего говорить, — подумал Насреддин, — ибо, что ни скажи, это не облегчит положения».

И он не произнёс ни слова. Могол прошептал своему визирю:

— Что это значит? Что это, оскорбление Высочайшему Величию?

Будучи не в состоянии поверить этому, визирь начал лихорадочно думать. Затем он представил объяснение.

— Это символический акт, Ваше Присутствие, — промямлил он. — Посол хочет сказать, что

признаёт вас хозяином земли. Разве он не назвал вас Полной Луной?

Могол размяк.

— Мы удовлетворены тем, что предлагает нам Шахиншах, ибо мы не нуждаемся в богатстве; и мы оценили метафизическую тонкость послания.

— Мне было велено передать, — сказал Насреддин, вспомнив неотъемлемую фразу при передаче дара, которую ему сообщили интриганы Персии, — что это всё, что у нас есть для Вашего Величества.

— Это означает, что Персия не уступит нам ни одной пяди своей земли, — прошептал королю толкователь предзнаменований.

— Скажи своему господину, что мы поняли, — улыбнулся Могол. — Но есть ещё один вопрос: если я — Полная Луна, то кто же тогда правитель Персии?

— Новая Луна, — машинально ответил Насреддин.

— Полная Луна более зрелая и даёт больше света, чем Новая Луна, которая младше, — прошептал придворный астролог Моголу.

— Мы удовлетворены, — сказал восхищённый индиец. — Можешь возвращаться в Персию и сказать Новой Луне, что Полная Луна приветствует его.

Персидские шпионы при дворе Дели немедленно послали Шахиншаху полный отчёт об этом обмене речами. Они добавили, что Великий Могол находится под большим впечатлением от визита и боится планировать войну против Персии из-за действий Насреддина.

Когда Мулла возвратился домой, Шахиншах принял его при полном собрании:

— Я более чем доволен, друг Насреддин, — сказал он, — результатами твоих необычных методов. Наша страна спасена, а это значит, что больше не надо отчитываться за драгоценности или делать сборы в мечетях, этих пор все будут знать тебя под особым титулом Сефира — Эмиссара.

— Но, Ваше Величество, — прошептал визирь, — этот человек виновен в измене, если не больше! У нас есть очевидное свидетельство, что он применил один из ваших титулов к императору Индии, нарушив лояльность, и навлёк на один из ваших атрибутов дурную славу.

— Да, — загремел Шахиншах, — правду говорят мудрецы, что в каждом совершенстве есть несовершенство. Насреддин, почему ты назвал меня Новой Луной?

— Я не знал правил дипломатического этикета, — сказал Насреддин, — но я хорошо знаю, что, когда полная луна начинает убывать, новая луна продолжает расти, и у неё ещё впереди её величайшие победы.

Настроение Правителя изменилось.

— Схватить Анвара, великого визиря, — заорал он. — Мулла! Я предлагаю тебе занять пост великого визиря!

— Что?! — воскликнул Насреддин. — Как я могу принять ваше предложение, после того как я своими глазами видел, что случилось с моим предшественником?

Ей нужнее, чем мне


Однажды Мулла принес домой кусок мыла и попросил жену выстирать ему рубашку. Едва она намылила рубашку, как вдруг появилась огромная ворона, схватила кусок, улетела прочь и уселась на ветке. Женщина подняла невероятный крик. Мулла выбежал из дома.

— Что случилось, дорогая моя?

— Я только собралась постирать твою рубаху, как прилетела большущая ворона и стащила мыло!

Мулла был абсолютно спокоен.

— Посмотри-ка на цвет моей рубашки и на оперение вороны. Её нужда, несомненно, больше, чем моя. И очень хорошо, что она смогла получить мыло, хотя бы и за мой счёт.


Если Богу будет угодно


Беседуя ночью с женой, ходжа сказал:

— Если завтра утром будет дождь, я пойду за дровами, а не будет дождя — буду пахать.

— Прибавь: если Богу будет угодно, — заметила жена.

А ходжа сказал:

— Ну что там! Либо этак, либо так, без работы не буду, что-нибудь да уж сделаю.

Когда утром вышел он за город, ему повстречались сипахи (воины в Османской империи).

— Эй ты, дяденька, — крикнули они ему, — поди сюда! Как проехать туда-то?

— Не знаю, — беззаботно сказал ходжа.

А грубые сипахи, не дав ходже опомниться, ударили его несколько раз.

— Ах ты такой-сякой, — закричали они, — марш вперёд, веди нас! — и погнали его вперёд.

Под дождём, в грязи, ходжа довёл их до города. А сам в полночь, избитый, усталый, полуживой, подошёл к своему дому и начал стучать:

— Кто там? — спросила жена.

— Открой, жена, это я, если Богу будет угодно, — пробормотал ходжа.

Притчи, легенды о йоге

БЕСПОЛЕЗНЫ И ТЫСЯЧИ ЛЕТ



Царь Яяти умирал. Ему было уже сто лет. Пришла Смерть, и Яяти сказал: «Может быть, ты заберешь одного из моих сыновей? Я еще не пожил по-настоящему, я был занят делами царства и забыл, что должен буду покинуть это тело. Будь сострадательной!» Смерть сказала: «Ладно, спроси своих детей».

У Яяти была сотня детей. Он спросил, но старшие уже стали хитроумными. Они выслушали его, но не сдвинулись с места. Самый молодой — он был очень юн, ему исполнилось всего шестнадцать лет — подошел и сказал: «Я согласен». Даже Смерть почувствовала к нему жалость: если столетний старик еще не пожил, то что же говорить о шестнадцатилетнем мальчике?

Смерть сказала: «Ты ничего не знаешь, ты — невинный мальчик. С другой стороны, твои девяносто девять братьев молчат. Некоторым из них по семьдесят — семьдесят пять лет. Они стары, их смерть скоро придет, это вопрос нескольких лет. Почему ты?»

Юноша ответил: «Если мой отец не насладился жизнью за сто лет, как я могу надеяться на это? Все это бесполезно! Для меня достаточно понимать, что если мой отец не смог нажиться на свете за сто лет, то и я не наживусь, даже если проживу сто лет. Должен быть какой-то иной способ жить. С помощью жизни, похоже, нельзя нажиться, так что я попробую достигнуть этого с помощью смерти. Позволь мне, не твори препятствий».

Смерть забрала сына, и отец жил еще сто лет. Затем Смерть пришла вновь. Отец был удивлен: «Так быстро? Я думал, что сто лет — это так долго, нет нужды волноваться. Я еще не пожил; я пытался, я планировал, теперь все готово, и я начал жить, а ты пришла снова!»

Так происходило десять раз: каждый раз один из сыновей жертвовал своей жизнью, и отец жил.

Когда ему исполнилась тысяча лет. Смерть снова пришла и спросила Яяти: «Ну, что ты думаешь теперь? Я снова должна забрать одного сына?»

Яяти сказал: «Нет, теперь я знаю, что даже тысяча лет бесполезна. Все дело в моем разуме, и это не вопрос времени. Я снова и снова включаюсь в одну и ту же суету, я стал привязанным к пустой трате бытия и сущности. Так что это теперь не помогает».

АВАТАРЫ



Бог принимает человеческую форму для улучшения человеческого рода. Нисхождение Бога совершается ради восхождения человека. В таком виде Он известен как Аватара или воплощение Бога. В Гите вы найдёте: «Будучи нерождённым вечным Духом, а также Богом всех существ, вынашивающим природу, которая является Мной самим, и тем не менее Я рождаюсь благодаря Моей собственной силе. Там, где имеет место падение справедливости, туда отправляюсь Я Сам. Для защиты добра, для уничтожения творящих зло, ради твёрдого установления справедливости, Я рождаюсь из века в век».

Веды говорят, что существует 3 вида Аватар. Вот они: Пурна-аватара, Амша-аватара и Авеша-аватара. Бог Кришна был Пурна-аватарой, сияющим 16-ю лучами. Бог Рама был Аватарой с 14-ю лучами. Шри Шанкарачарья был Амша-аватарой. Аватары обычно происходят от Брахмы, Вишну и Шивы. Они не могут возникнуть непосредственно из Самого Ишвары. Портной, который шьёт пальто для других, может также сшить пальто для себя. Подобным образом, Бог, который создаёт тела других, может создать тело для Себя. Он контролирует Майю, Он полностью сознаёт Свою божественную природу, даже тогда, когда Сам принимает форму. Тем не менее, Он остаётся в бесконечном и необусловленном.

Бог Кришна сказал Арджуне, что то, чему он научил Вивасвана, Бога Солнца, было древней и вечной Йогой. Вивасван научил ей Ману, Ману научил Икшваку, и таким образом она была передана от одного королевского мудреца другому. В конце концов, она разрушилась в мире под влиянием течения времени, и теперь она восстановлена для Арджуны, поскольку он был преданным Бога и другом Господа.

АВТОР И АКТЕР



Создатель всегда думает о возможности служить нам, подобно ветру, воде, цветам или домашним животным. Бог — автор музыки сфер планет и электронов, невидимый дирижер оркестра. Он, как скрытый солнечный свет в черном угле, скрывает Себя внутри объектов. Создатель пребывает внутри них. Высший Дух является автором пьесы, режиссером, актерами и зрителями постановки одновременно. Проходит время, зрители меняются местами с актерами, подкрашивают декорации, сценарист дает новую трактовку старой пьесы. Но суть пьесы от этого не меняется. Творец является Внутренним Обитателем, наполняющим Присутствием всю Вселенную.

Сияющее существо находится скрытым в каждом творении, пронизывая всё.

Так же, как соль скрыта в морской воде, масло — в молоке, ум — в нимбе праны над головой, плод — в утробе матери, ствол и листья дуба — в желуде, а огонь — в дереве, так и Бог спрятан во всём — во всех этих формах и существах. Подобно тому, как вы можете видеть бактерии и микробы с помощью мощной линзы микроскопа, вы можете увидеть Бога внутри себя с помощью глаза интуиции, с помощью Третьего глаза.

О бескрайней любви Высшего Духа к людям рассказывает нам седая легенда:


В стародавние веки, когда речь впервые затрепетала на моих устах, я взошел на святую гору и, воздев ладони, воззвал к Богу:

— Господи, я Твой раб. Твоя сокровенная воля — закон для меня и Тебе буду повиноваться до скончания века моего.

Ничего не ответил Господь — пронесся, подобный грозе и грому.

Через тысячу лет я вновь взобрался на гору священную и, ломая руки, воззвал к Творцу:

— О, Господи, я — Твое творение. Из глины вылепил ты меня и Тебе я обязан всем, что я есть.

Не дал Высший Дух ответа — унесся, подобный песчаной буре.

Через тысячу лет я сызнова поднялся на заветную гору и громко воззвал:

— Отче, я — Твой сын. По милосердию и любви своей родил Ты меня и в любви и поклонении я наследую Твое царство.

Но ничего не ответил Создатель — пронесся, подобный тысяче быстрых крыльев.

Еще через тысячу лет я взошел на гору святую, сел на ветхий камень и, закрыв глаза, молча воззвал:

— О, мой Боже, моя цель и мое свершение; я — Твое вчера, а Ты — мое завтра. Я — Твой корень в земле, а Ты — мой цветок в небесах, и вместе возрастаем мы пред ликом солнца.

Я — расту в Тебе, и Ты — взрастаешь в моем сердце…

И тогда Всевышний Дух преклонился ко мне и прошептал на ухо сладостные слова. И Он обнял меня, точно безбрежное море, вбирающее в себя бегущий к нему ручей. И когда я снизошел на грешную землю, Бог уже ждал меня там.


В этой притче говорится, что мирянин, постоянно думающий о Боге, растет духовно. И с духовным ростом человека растет и Бог внутри ищущего просветления.

АКБАР И ФАРИД



Акбар часто приезжал к Мастеру Фариду побеседовать. Люди из деревни, в которой жил Фарид, знали это. Однажды они пришли к Мастеру и сказали:

— Сам император бывает у тебя. Почему бы тебе ни попросить его построить в деревне школу или больницу?

Люди в деревне жили бедно и невежественно. Фарид подумал и сказал:

— Хорошо, раз вы так просите, я пойду. Только я не умею просить. Я никогда ничего не просил. Но раз вы так просите, я попробую.

Утром он пришел ко дворцу. Все знали, что Акбар был его последователем, поэтому его немедленно впустили.

Акбар был в своем святилище — маленькой часовенке, которую он построил своими руками. В ней он обычно молился. Фарид вошел и, увидев, что Акбар молится, решил подождать. Акбар молился вслух и в конце произнес:

— Боже всемогущий, укрепи мое государство, преумножь мои богатства, рассей моих врагов.

Фарид, услышав это, повернулся, чтобы уйти. Акбар закончил свою молитву, оглянулся и увидел Фарида спускающимся по лестнице. Он спросил:

— Как ты сюда попал? И почему ты уходишь? Фарид сказал:

— Я пришел к царю, но встретил здесь нищего. И если ты, решая свои проблемы, обращаешься к Богу за помощью, то я подумал, почему бы мне самому не обратиться к Богу? К чему мне посредник?

Эту историю оставил Акбар в своем дневнике и приписал: «В этот миг я понял: чем бы ты ни владел — это не имеет значения, потому что ум продолжает просить еще и еще».